Конни Мейсон - Птица счастья [Птица страсти]
Блейд молчал, обдумывая слова Поющей Радуги. Он прекрасно понимал, что мать имеет в виду. Ведь Шэннон поверят лишь в том случае, если она действительно переспит с ним! О Боже! Неужели он осмелится! Даже одна мысль заставляет твердеть его плоть. Шэннон возненавидит его, предложи он ей заняться любовью. Но, к сожалению, другого способа оградить девушку от притязаний Бешеного Волка нет.
– Я все понял, – негромко произнес Блейд. От волнения у него на лбу выступили капельки пота, во рту пересохло.
Поющая Радуга внимательно вгляделась в лицо сына.
– Иди прямо сейчас, сын мой, а завтра мы поговорим. Сегодня я буду спать в вигваме Желтого Пса, – взгляд ее ласковых глаз благословил Блейда.
Она ушла, а Блейд стоял, как громом пораженный. Сегодня Шэннон будет совершенно одна!
Все вокруг спали. Даже собаки угомонились на ночь, и воцарилась тишина. Блейд крадучись подошел к вигваму, где безмятежно спала Шэннон. Он откинул полог и бесшумно скользнул внутрь. Слабый свет тлеющих угольков освещал спящую девушку. Она лежала на боку, и изящный изгиб ее бедра показался Блейду очень соблазнительным. Каштановые волосы были разбросаны вокруг ее лица в живописном беспорядке. Блейд застыл, зачарованный этой картиной. Затем он заставил себя сосредоточиться на своем намерении и, присев на корточки рядом с Шэннон, нежно дотронулся до ее плеча.
Вздрогнув, Шэннон мгновенно проснулась. Весь ужас предыдущего дня снова напомнил о себе, и девушка с сожалением вернулась в суровую реальность.
«Ведь Поющая Радуга обещала, что никто не потревожит ее сон. Неужели здесь никому нельзя доверять?» – Шэннон чуть не закричала, но вовремя узнала Блейда.
– Ты меня испугал! Что ты здесь делаешь?
– Шэннон, – начал Блейд с нежной настойчивостью в голосе, – ты хочешь отсюда выбраться, не так ли?
– Конечно, что за вопрос?
– Очень важный вопрос. Тебя желает Бешеный Волк, и есть только один способ спастись от него.
– Господи, что за игру ты затеял? Я знаю, ты приехал за мной. Почему мы не можем уехать?
– Все не так просто, Шэннон. Поскольку вождь этого племени – мой дед, я чувствую себя обязанным подчиниться законам сиу. Чтобы все получилось как надо, ты должна действовать так, как я говорю. Всем я сказал, что ты – моя женщина. Тебе предстоит убедить всех, что это – правда, надо будет предстать перед советом старейшин и ответить на их вопросы.
– Скажи, что мне говорить? Я уже подтвердила твои слова. Что еще я могу сказать им? – с готовностью согласилась Шэннон.
– То, что я сейчас скажу, может тебя разозлить, но делать нечего. Тебя спросят, спали ли мы вместе или нет. Только утвердительный ответ избавит тебя от домоганий Бешеного Волка, – медленно проговорил Блейд.
Пораженная Шэннон молча уставилась на него: «Как они посмеют спрашивать ее об этом?»
– Нет, я не сделаю этого! – наконец обрела она дар речи. – Кроме того, я не умею лгать. Все сразу же поймут. Господи! Я никогда не слышала о подобных вещах.
– Индейцы живут по своим законам. Совет состоит из старых и мудрых людей, и они быстро все поймут. Ты можешь сказать, что мы – любовники, но если это не так, они прочтут правду в твоих глазах. Если только... – Блейд намеренно не закончил предложение, надеясь, что Шэннон все поймет.
Краска медленно залила лицо и шею девушки.
– Если только... – прошептала она.
– ...Если только это и будет на самом деле правдой, – выдохнул Блейд.
– Блейд, ты ведь не хочешь сказать, что... Неужели ты ждешь, что... Я тебе не позволю! – До Шэннон окончательно дошел смысл слов Блейда.
– Неужели для тебя так немыслимо заняться любовью с метисом? Может, ты предпочитаешь Бешеного Волка?
Шэннон должна была признаться себе, что слова Блейда не лишены здравого смысла. Но она всегда думала, что заниматься любовью можно только с тем, кого любишь, а Блейд собирается лишить ее девственности во имя спасения, а не во имя любви. Но есть ли у нее выбор?
– А другого способа нет?
– Боюсь, что нет, – ответил Блейд, наблюдая за выражением ее лица. – Ты раньше никогда не занималась любовью с мужчиной, не так ли?
– Конечно же, нет! Это право принадлежит моему мужу, – возмутилась Шэннон.
Шэннон не желала признаваться себе в том, что возможность близости с Блейдом отнюдь не пугала ее. Просто она была воспитана в том духе, что интимные отношения допускаются только в браке. В ее семье вообще не принято было обсуждать подобные вещи, но мысль о том, что ей предстоит познать неизведанное, приятно будоражила нервы.
– Сожалею, Огненная Птичка, но это – единственный способ. Я достаточно опытный мужчина, я не причиню тебе боли. Возможно, ты даже испытаешь наслаждение, – добавил Блейд с озорной улыбкой.
Он растянулся на подстилке рядом с Шэннон.
– Нет! Я не могу! – вскричала девушка и немного отпрянула от Блейда. – Все это так гадко!
– Вовсе не гадко, Огненная Птичка, – хрипло прошептал Блейд. – Я думаю об этом с того момента, как впервые тебя увидел. Если тебе не противны мои поцелуи, то почему должно быть противно заниматься со мной любовью? Забудь, что я – индеец, думай обо мне как о мужчине, мужчине, который хочет уберечь красивую девушку от изнасилования. Кроме того, ты достаточно созрела для любви.
Блейд поцеловал ее глаза, нос, покрыл поцелуями шею, а затем жадно впился в ее губы. Шэннон хотела протестовать, но не могла. Ведь она мечтала о его поцелуях, мечтала оказаться в его объятиях. Но это плохо, ох как плохо! Но почему то, что вызывает такие восхитительные ощущения, считается грешным? Тело девушки с готовностью отзывалось на ласки Блейда, но ее разум противился. Шэннон чувствовала, что не должна уступать Блейду без сопротивления.
– Не делай этого, Блейд!
– Ты знаешь, что я должен.
– Я знаю, но ведь я тебя потом возненавижу.
– Ничего страшного. Пойми, я сделаю все, чтобы спасти тебя от Бешеного Волка, даже если мне придется жить, зная, что ты меня ненавидишь.
Блейд поморщился, но продолжал как ни в чем не бывало:
– Подними руки, я помогу тебе снять платье.
– А в этом разве есть необходимость?
– Доверься мне, Шэннон, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты впоследствии боялась мужчин или замужества, не хочу, чтобы у тебя на душе остались шрамы после близости со мной. Можешь меня ненавидеть, если это облегчит твою совесть, но не сопротивляйся мне.
Шэннон судорожно вздохнула. Она посмотрела на Блейда и послушно подняла руки, позволив себя раздеть. У Блейда от возбуждения тряслись руки. Сколько раз он мысленно представлял себе Шэннон обнаженной, мечтал, как будет ласкать ее тело и с упоением проникнет в ее женское естество. Блейд старался раньше не думать об этом, зная, что девушка не допустит его до себя. И вот сейчас мечта постепенно становится реальностью. Он едва мог поверить своему счастью.
